Почему украинцы не такие? "Каждая нация имеет собственный закон, свою собственную правду, и должна подчиняться только им" Д.Донцов

 

МИД РФ опубликовал рассекреченные материалы, изобличающие сотрудничество украинских националистов с гитлеровцами в период Второй мировой войны. "На сайте МИД России размещен документальный материал "Деятельность ОУН-УПА", подготовленный из рассекреченных архивов. В нем можно ознакомиться с информацией о преступлениях украинских националистов в годы Второй мировой войны", - сказано в сообщении, опубликованном ведомством на своей интернет-странице в среду. Ранее МИД РФ высказывал возмущение заявлением представителя Украины при ООН Юрия Сергеева, который заявлял, что "представленные СССР на Нюрнбергском процессе обвинения украинских националистов были сфальсифицированы". По мнению российского внешнеполитического ведомства, подобным высказыванием официальный представитель Украины оскорбил память жертв Второй мировой войны, русских, украинцев, евреев, поляков, граждан других национальностей, ставших жертвами зверств, которые чинили пособники фашистов из числа украинских националистов. В МИД РФ также отметили, что готовы ознакомить Сергеева с известными доказательствами их жестоких преступлений. Опубликованные ведомством документы представляют собой свидетельские показания, в которых идет речь о сотрудничестве членов ОУН (Организации Украинских Националистов) -УПА (Украинская повстанческая армия) с немецко-фашистскими захватчиками, а также об их участии в массовых казнях мирного населения. Документы были рассекречены в 2008 году. В документах отмечается, что Германия, претендуя на захват богатых украинских земель, была заинтересована в существовании ОУН, предполагая использовать ее борьбу за создание "самостоятельной" Украины в своих интересах. Об этом стало известно из протокола проведенного в феврале 1944 года допроса члена организации Ивана Кутковца. "Исходя из этого, Германия всемерно содействовала ОУН в ее практической деятельности, предоставляла убежище для националистов эмигрантов и финансировала ОУН", - сказано в его показаниях. Немецкие оккупанты широко использовали националистов для организации в оккупированны
РИА Новости Украина: http://rian.com.ua/CIS_news/20140305/340516300.html

 

Украинский фашизм: страшная правда об УПА.Интегральный национализм - разновидность фашизма

Украинский фашизм: страшная правда об УПА.
Интегральный национализм - разновидность фашизма.

Идеологом движения украинских националистов был Дмитрий Донцов, автор теории так называемого интегрального национализма. Для того чтобы лучше понять ее смысл, приведем слова биографа Донцова М.Сосновского, который прямо указывал: "Современные исследователи фашистского феномена 20-30-х единогласно подчеркивают характерные особенности фашистской идеологии, которые в основном совпадают с постулатами "интегрального национализма" Донцова". В частности, в своей фундаментальной работе "Национализм" Донцов проповедовал: "Змiцнення волi нацii до життя, до влади, до експансii; фанатизм i аморальнiсть; творче насильство". Современные почитатели Бандеры, на словах ратующие за демократию, умышленно не вспоминают, что интегральному национализму изначально была чужда всякая демократия. Он формировался как профашистская диктатура ограниченного круга избранных, оправдывающая насилие и физическое уничтожение всех несогласных. Так, в декалоге националиста (своеобразном кодексе чести) прямо предписывалось: "Не завагаэшся виконати величезне злодiйство, якщо цього вимагатиме добро справи; ненавистю i пiдступом прийматимеш ворогiв твоэi нацii; змагатимеш до поширення сили, слави, багатства й простору украiнськоi держави навiть за рахунок пригнiчення чужоземцiв".
"Освободители"
О том, какую державу хотели построить бандеровцы, красноречиво говорят их дела с самых первых дней Великой Отечественной войны. Вспомним 30 июня 1941 года. Фашистские войска оккупируют Львов. Вместе с ними в город вступил знаменитый батальон абвера "Нахтигаль" (в переводе с немецкого - "Соловей"), состоящий из бандеровцев и возглавляемый Романом Шухевичем, ближайшим соратником Бандеры. В этот же день весь город был заклеен обращениями Степана Бандеры: "Народе! Знай! Москва, Польща, мадяри, жидва - це твоi вороги. Нищи iх! Ляхiв, жидiв, комунiстiв знищуй без милосердя!.." Неудивительно, что вдохновленные этими призывами националисты-"соловьи" приняли самое активное участие в организации кровавых расправ над мирным населением.
В первый же день оккупации кучкой националистов были собраны так называемые Великие Украинские Сборы, на которых "з волi украiнського народу" был зачитан "Акт провозглашения Украинской Державы". В третьем пункте этого документа прямо говорилось о том, что "Вiдновлена Украiнська Держава буде тiсно спiвдiяти з Нацiонал-Соцiалiстичною Великонiмеччиною, що пiд проводом Адольфа Гiтлера творить новий лад в Lвропi й свiтi..." Пусть современные поклонники украинского фашизма ответят на вопрос, кто спросил миллионы украинцев, хотели ли они "пiд проводом Адольфа Гiтлера творити новий лад в Lвропi й свiтi"? Кто давал право сотне профашистски настроенных националистов выступать от имени всего украинского народа?
Бандера - "мученик"
Игра в украинское "правительство" закончилась для Бандеры тем, что через два с половиной месяца после провозглашения вышеупомянутого акта он оказался в концлагере. После этого осенью 1944 года он был освобожден (для узников концлагерей случай беспрецедентный) и с почетом доставлен на виллу, принадлежащую гестапо, где с ним согласовывались вопросы дальнейшего сотрудничества. Сегодня его сторонники всячески пытаются представить Бандеру как мученика фашистского режима, познавшего все тяготы концлагерной жизни. Но так ли это? Этот арест сами немцы называли "почетной изоляцией". До 1944 года вождя ОУН содержали в отдельном комфортном бункере ¦73 в специальной зоне лагеря Заксенхаузен под Берлином. А рядом с апартаментами "мученика" Бандеры за колючей проволокой работал конвейер смерти, где люди по нескольку сот человек в день умирали от зверских мучений, холода, голода и непосильного труда. В это же время сторонники ОУН по приказу Бандеры служили в немецкой полиции, карательных батальонах... К примеру, тот же Роман Шухевич, который был одним из министров разогнанного немцами бандеровского правительства, продолжил служить немцам в батальоне "Нахтигаль", затем стал одним из командиров карательного батальона СС. До декабря 1942 года он заработал два креста и звание капитана СС за успешное подавление партизанского движения на территории Белоруссии. Современные фальсификаторы истории преднамеренно скрывают эти факты, ведь они полностью опровергают легенду о том, что со второй половины 1941 года ОУН-б порвала с немцами всякие связи. В самом конце 1942 года, внезапно "поссорившись" с немцами (по мнению многих незаангажированных историков, эта "ссора" была инсценирована германскими спецслужбами для того, чтобы в целях конспирации отвести от будущего командира УПА возможные подозрения), Шухевич приступает к созданию УПА под единоличным руководством ОУН-б.
Нынешние "герои" Украины, кто они?
Чтобы обеспечить массовый приток добровольцев в УПА, руководством ОУН-б были выдвинуты антинемецкие лозунги. Но вот парадокс. Несмотря на призывы бороться как против большевиков, так и против немцев, руководство ОУН-УПА направляет основные свои усилия на борьбу с красными партизанами и мирным польским населением Волыни. В отношении же оккупационных властей командование УПА, как правило, проявляло удивительную лояльность. Отдельные стычки оуновцев с немцами свидетельствовали, скорее, о недостаточном контроле командования УПА за местными отрядами, чем о планомерных действиях против фашистов. Вот один из примеров: разведотдел войск СС и полиции Украины докладывал 30 июня 1943 года о массовых нападениях отрядов УПА на польские деревни, столкновениях с советскими партизанами в районе Людвинополь-Березно. А вот о военных действиях против фашистов в этом донесении говорится следующее: "Нападения на немецкие подразделения - редкость, вообще не было ни одного (!) случая, когда были бы ранены служащие немецкой полиции и военнослужащие вермахта... Имели место случаи, когда банды сознательно щадили жизнь немцев". Вот что вспоминает член Центрального Провода ОУН Михаил Степаняк ("Серый"): "...в 1943 году были изданы официальные приказы по УПА, запрещающие нарушать немецкие коммуникации, уничтожать немецкие склады оружия и продовольствия, нападать на немецкие подразделения даже в том случае, если они обессилены и отступают..."
В этом нет ничего удивительного, если учесть, что многие из командования УПА до того были офицерами германских спецслужб.

Вот далеко не полный перечень тех, кого сегодня пытаются сделать героями Украины: капитан абвера Роман Шухевич ("Чупринка"), награжден двумя крестами и медалью гитлеровской Германии; капитан абвера Василь Сидор ("Шелест") - командир роты 201-го батальона "шуцманшафт", затем командир УПА "Запад", награжден немецким крестом; старший лейтенант абвера Д. Клячкивский ("Клим Савур"); капитан абвера И. Гриньох ("Герасимовский", "Данилив") - организатор и член Главного штаба УПА, отвечал за связь УПА с абвером и гестапо, бывший капеллан бандеровского батальона "Нахтигаль", капеллан 201-го батальона "шуцманшафт", главный капеллан 14-й Ваффен СС дивизии "Галичина", кавалер двух немецких крестов; старший лейтенант абвера А. Луцкий ("Богун") - бывший командир взвода 201-го батальона "шуцманшафт", командир УНС (галицийский вариант УПА), с начала 1944 года замкомандира УПА; капитан абвера В.Павлюк ("Ирко") - командир роты 201-го батальона "шуцманшафт" - куренной УПА на Ивано-Франковщине, затем районный проводник ОУН на Львовщине; старший лейтенант абвера Ю. Лопатинский ("Калина") - член Центрального провода ОУН и Главного штаба ОУН, активный участник кровавых преступлений нахтигалевцев во Львове (июнь
1941 г.); капитан (гауптштурмфюрер) Ваффен СС П.Мельник ("Хмара") - командир роты дивизии СС "Галичина", куренной УПА...
ОУН-УПА и гитлеровцы
Начиная с конца 1943 года сотрудничество командования УПА с гитлеровцами приобретает особенно широкий размах. Высшее руководство УПА постоянно встречается с представителями оккупационных властей и спецслужб, согласовывая совместные действия против партизан и частей Красной Армии, которая в это время уже освобождала от врага территорию Правобережной Украины.
Так, начальник 2-го отдела штаба оккупационных войск генерал-губернаторства гауптман Юзеф Лазарек после войны свидетельствовал: "На протяжении марта-апреля 1944 года я лично через своего подчиненного лейтенанта Винтерассена направил из Львова в Черный лес три раза по две грузовые машины с оружием. Там было всего 15 тонн различного оружия. Одновременно с тем, что я поставлял УПА оружие, отделения второго отдела при первой бронетанковой и 17-й армиях также получили указания о снабжении УПА оружием, и эту задачу выполняли систематически, направляя оружие в большом количестве".
В рапорте офицера германских спецслужб Неринга губернатору Галиции от 2.04.1944 года сообщается, что в районе Камянки его посетил руководитель УПА по кличке Орел: "26 лет, заслужил в дивизии СС "Мертвая голова" железный крест первой степени, знак отличия участников пехотных штурмовых атак и серебряный знак образцовых раненых". Неринг с удовлетворением отметил, что на этой встрече "были приняты конкретные решения о сотрудничестве в разведке и тактике в борьбе с большевистскими бандами. Командир УПА получил оружие и боеприпасы..."

Начальник абверкоманды-202 подполковник Зелингер, согласно стенограмме совещания руководителей абверкоманд 101-й, 202-й и 305-й армейских групп "Юг" во Львове 19 апреля 1944 года, заявил следующее: "Организация подрывной работы может быть выполнена только при помощи Украинской Повстанческой Армии. В районах, занятых русскими, УПА - единственный союзник. Поэтому укрепление УПА, снабжение ее оружием и обучение определенного количества людей отвечают интересам немецкой армии".
Чтобы не дискредитировать себя в глазах простых людей, оуновцы ставили перед немцами одно условие - сохранить в тайне факт сотрудничества между ними. Вот как писал об этом немецкому командованию министр бандеровского "правительства" "Герасимовский" (И.Гриньох): "Доставка оружия и диверсионных средств с немецкой стороны через линию фронта для подразделений УПА должна проводиться по правилам конспирации, чтобы не дать большевикам в руки никаких доказательств относительно украинцев - союзников немцев, которые остались за линией фронта. Поэтому ОУН просит, чтобы переговоры, договоренность шли от центра и чтобы партнерами со стороны немцев была по возможности полиция безопасности, так как она знакома с правилами конспирации". Комментарии, как говорится, излишни.

ГРЯЗЬ, ЗАМЕШАННАЯ КРОВЬЮ
Необходимо сразу же отметить, что идеи фашизма Р. Шухевичем, как отмечают практически все его биографы, были восприняты без каких-либо внутренних колебаний и сомнений.
В раннем возрасте он становится членом не только «Пласта», но и тайного общества под названием «Общество черного трезубца», возникшего под влиянием и при содействии активистов организации итальянских «Черных рубашек».
Некоторые оуновские авторы, например, восторженно отмечают активную организаторскую роль Шухевича в подготовке и проведении многих «атентатов» (терактов – Л. П.) боевиками УВО. Примечательно, что, находившийся в послевоенной Германии С. Бандера даже не упоминает о том периоде жизни Р. Шухевича, когда тот стал знаменитым террористом. Наоборот, Петро Дужий чувствует себя в современной Галиции как рыба в воде. В своей книге о Р. Шухевиче этому жизненному этапу нашего героя он посвящает целый раздел под названием «Из жизни боевика».
Однозначно положительная оценка террористической деятельности боевиков УВО-ОУН такими «историками», как П. Дужий, ее сегодняшняя героизация современными приверженцами националистической идеологии чрезвычайно опасны, т.к. способствуют воспитанию новых террористов, созданию таких организаций, как упоминавшаяся выше «Самостийна Украина». К чему могут привести последствия подобного «патриотического» воспитания можно предположить, анализируя период деятельности националистических боевиков довоенного периода.
Следует, прежде всего, учитывать, что основной костяк боевиков и партийных деятелей УВО-ОУН составляли подростки и юноши, еще не достигшие зрелого возраста. Воспитанные в духе нацистской идеологии, подстрекаемые функционерами спецслужб фашистских государств, эти юнцы решали вопросы жизни и смерти сотен и тысяч людей, в чем-то с ними не согласных, или не угодивших нацистским бонзам.
Убивали не только представителей польского государственного аппарата. Как раз их то погибло от рук украинских националистов меньше всего. Убивали, подобно немецким фашистам, прежде всего, лиц демократически настроенных, представителей прогрессивной украинской и польской интеллигенции, пользовавшихся немалым авторитетов в народе. Убивали потому, что те могли помешать приходу нацистов к власти.
Так, жертвами боевиков УВО-ОУН стали бывший офицер Украинской галичской армии (УГА) Иван Бабий, студент университета Яков Бачинский, кузнец Михаил Белецкий, известный профессор Антон Крушельницкий, школьный куратор Собинский. В Каменке Струмиловой зверски убит Теодор Твердохлиб. За лояльность к полякам были ликвидированы Бахманюк, Пиляк, Петрийчук.
7 ноября 1929 года организован взрыв в здании Восточных торгов во Львове. Погибли два мелких чиновника.
Каждое политическое убийство находило официальное объяснение со стороны террористов, иногда по смыслу прямо противоречащее предыдущему. Одних польских чиновников убивали за «враждебное отношение к украинцам». Собинского же, известного в общественных кругах своими симпатиями к украинцам, убили Роман Шухевич с Б. Пидгайным, официально обвинив в коварстве – «заигрывании с украинцами». Юноши-террористы и их старшие учителя из числа лидеров украинских националистов боялись, что, способствуя развитию украинского образования и культуры, такие, как Собинский, подорвут авторитет террористических УВО-ОУН в народе
Подобную официальную причину оуновцы назвали после убийства Т. Голувко. Процитируем П. Дужого: «В 1931 году в курортном местечке Трускавце (Львовская область) боевики ОУН уничтожили польского политика и публициста, сторонника польско-украинского «сближения» (а фактически обвиненного в «духовном обезоруживании украинского общества» — Тадеуша Голувко (1889-1931 гг.)».
Многих украинцев убивали по огульному обвинению в тайном сотрудничестве с польской полицией, хотя никаких вещественных доказательств и документальных свидетельств при этом, как правило, не приводилось. Так, например, неоднократно пытались физически устранить одного из активных деятелей краевой экзекутивы ОУН Романа Барановского, брат которого Ярослав Барановский был на короткой ноге с самим Коновальцем (невеста Я. Барановского Ганна Чемеринская и жена Коновальца были подругами – Л.П.).
По-видимому, основной виной Романа Барановского были его родственные связи. Его матерью оказалась этническая полячка. Обвинения не сняли даже после того, как Роман Барановский оказался в польской тюрьме, где умер при загадочных обстоятельствах в 1936 году. Зная о том, что провокация была излюбленным методом деятельности оуновских поводырей, можно с уверенностью предположить, что настоящий провокатор польской полиции остался вне подозрений, свалив при помощи польских работодателей вину с себя на Р. Барановского. Сегодня вымысел о «предательстве» Барановского повторяет в своей книге о Шухевиче Петро Дужий, напрочь забыв свои собственные прегрешения. Не тут ли «зарыта собака?»
А вот как этот «специалист» оправдывает ограбления почтовых зданий. В соответствии с его трактовкой, на почту и финансовое отделение в Городке (Львовщина) украинские террористы из группы Р. Шухевича напали «с целью экспроприировать деньги, награбленные польскими оккупантами у украинского населения».
Всячески превознося боевой дух и «героизм» террористов из боевок УВО-ОУН, националистические авторы только вскользь упоминают об их чисто криминальных преступлениях. О том, что с целью ограбления юношами-убийцами совершено десятки нападений на почтовые грузы, почтовые и банковские учреждения, здания, принадлежавшие богатым согражданам, они молчат. В процессе этих нападений погибли десятки невинных людей, а также многие грабители. В числе погибших боевиков брат жены «Чупринки» Юрий Березинский.
Поскольку Ю. Березинский входил в террористическое звено, которым руководил Р. Шухевич, можно с уверенностью сказать, что его смерть – на совести «Звона» (тогдашний псевдоним Р. Шухевича – Л.П.).
Псевдо-историк Мирчук приводит некоторые примеры чисто уголовных преступлений, совершенных боевиками УВО-ОУН.
В 1935 году состоялось 3 покушения, а в 1936 еще одно на войтов-«хруней» («хрунями» украинские националисты называли украинцев, лояльно относившихся к полякам — Л. П.).
6 мая 1937 года произошло нападение на владельцев имения (экономии) в Белжце Золочевского уезда. В помещение Марии Ясинской и ее брата Мечислава явились пять типов, среди которых один был в полицейской униформе.
Они произвели обыск и забрали сестру и брата с собой на повозку, вроде бы, в полицейский участок. Когда же арестованные начали подозревать нечистую игру и протестовать, их убили и, забрав 4 тысячи злотых и 600 долларов, бежали.
27 октября 1938 года произошло нападение членов ОУН на здание почты в Гаях близ Львова... Целью нападения официально декларировалось наказание коменданта полиции.... Однако, вместо коменданта полиции убили его жену.
2 ноября 1938 г. состоялось нападение на почтовую повозку в Бережанском уезде. Погиб почтальон.
С целью ограбления, по указанию боевика ОУН Тутько, в Тернопольской области убили крестьянку, возвращавшуюся с базара.
Боевик УВО Ярослав Любович погиб при попытке ограбления почтальона на улице Глубокой во Львове (5.03.1929 г.). Подобным же образом сложил голову Гриц Писецкий под Бибркой (Львовщина). В 1932 году на территории львовской тюрьмы (знаменитые Бригидки – Л. П.) за участие в бандитских нападениях на людей повешены боевики Билас и Данилишин.
Роман Шухевич, кроме руководства многими грабительскими акциями боевиков, лично участвовал как минимум в трех бандитских нападениях: во-первых, на конную почтовую повозку на дороге из Перемышля до Бирчи, на такой же почтовый транспорт на дороге из Калуша до Печенежина, а также в ограблении народного банка в Бориславе. Его карьера развивается успешно. Роман «Звон» становится руководителем боевой референтуры ОУН.
Под руководством Шухевича разрабатываются и совершаются наиболее резонансные убийства того времени. 22 октября 1933 года террорист Микола Лемик с фальшивым паспортом на фамилию Дубенко убивает сотрудника советского консульства во Львове Майлова, наносит ранение курьеру Джугаю. 15 июня 1934 года боевик Григорий Мацейко в Варшаве на улице Фоксаля убивает министра внутренних дел Польши Бронислава Перацкого. Убийце удается бежать в Аргентину, где он и находился до своей кончины в 1966 году.
Примечательно, что участником нападения на советских дипломатов был также оуновский террорист Юлько Заблоцкий, который в период Второй мировой войны станет немецким провокатором в Освенциме.
По подозрению в причастности к убийству Б. Перацкого были арестованы Степан Бандера, Роман Шухевич, Ярослав Карпинец, Дарка Гнаткивская, Катерина Зарицкая, Николай Лебедь, с которым у Р. Шухевича уже тогда складывались непростые отношения. Не случайно, бывший руководитель СБ ОУН-б, приятель Романа Шухевича Мирон Матвиейко после войны обвинит Лебедя в причастности к смерти Шухевича. По-видимому, Матвиейко знал об их отношениях то, чего не было известно многим непосвященным оуновцам.
Особенно неприятным для немецкой военной разведки был арест их агента Николая Лебедя («Максим Рубан»), которого взяли с фальшивым паспортом на руках, выписанным на фамилию Скиба.
Вся шпионская сеть Германии в Польше оказалась на грани провала, о чем свидетельствует секретный немецкий документ под названием «Об аресте в Данциге, а также в Штеттине по требованию польской полиции», составленный немецким разведчиком. В документе утверждается: «23 июня 1934 года восточно-прусским пароходом из Сопота в Свинемюнде прибыл украинец Евгений Скиба... Он привез из Польши в Германию для разведки важные в военном отношении документы. Немецкая разведывательная служба в Свинемюнде была проинформирована о его прибытии телеграфом. Можно допустить, что польская полиция ... узнала об этом..., когда он уже выехал из Сопота, ибо они бы поставили требования о выдаче его в Данциге. По всей вероятности, польская полиция имела информацию о шпионской деятельности Скибы и поэтому предприняла все усилия, чтобы арестовать его.
Поляки свои требования обосновали тем, что Скиба был участником убийства Перацкого. Во время ареста Скибы присутствовал польский генеральный консул в Штеттине Г. Штарк, который видел бумаги и тетради с заметками Скибы, предназначенными для разведки Германии. Вот почему только этим фактом агентурная сеть немецкой разведки среди украинцев в Польше была поставлена под серьезную угрозу...» (Материалы сейчас находятся в государственном архиве России).
Освободившись из заключения в 1937 году (польское правосудие не смогло доказать его вины – Л.П.), Роман Шухевич вернулся к своим прежним занятиям. Он с увлечением разрабатывает план освобождения из тюрьмы Вронки своего друга С. Бандеры, но осуществить его так и не удалось – помешала вторая мировая война.
О том, что такие, как Роман Шухевич, молодые террористы даже в мыслях не допускали возможного прекращения убийств свидетельствует их конфликт с представителем руководства ОУН в крае (в Галиции), краевым проводником Львом Ребетом, заменившим на этом посту арестованного С. Бандеру. В средине 30-х годов германская верхушка, обеспокоенная заявлениями представителей Польши о причастности немецких спецслужб к террористической деятельности ОУН, попыталась через Коновальца и Ребета приостановить «атентаты».
Не тут-то было. Разгулявшиеся кровавые мальчишки даже слушать об этом не желали. На их сторону решительно стал узник С. Бандера, который даже в своей послевоенной статье о Шухевиче не смог скрыть этого. Процитируем «вождя»: «Но тогдашний проводник Краевой екзекутивы ОУН на западноукраинских землях (имеется ввиду Лев Ребет – Л. П.), проводя работу по линии прекращения революционных акций, не только боевого, но и массового политико-революционного и пропагандистского характера.... Тогда ведущий актив ОУН на западноукраинских землях единодушно изъявил желание, чтобы Краевую экзекутиву ОУН возглавил Роман Шухевич, боевой референт предыдущей Краевой экзекутивы, который незадолго перед этим вышел из тюрьмы, после осуждения на львовском процессе».
Преступления продолжались.
Лев Ребет, которого всеми фибрами своей мелкой душонки ненавидел С. Бандера, со временем расплатится за свою «миротворческую» деятельность. После войны его мертвое тело со следами истязаний обнаружат в одном из бункеров невдалеке от Мюнхена. В брошюре «Чорні справи 34 ОУН» (Львов, 1969 год) приводятся сведения о том, что Ребета замучили по приказу С. Бандеры, которому сделать это посоветовал автор «декалога» Степан Ленкавский.
Было бы неправильным умалять роль Шухевича и в оказании помощи немецким союзникам в подготовке к развязыванию новой мировой бойни. По свидетельству многих очевидцев, Роман Шухевич установил связь с Абвером при помощи все того же вездесущего Рико Ярого. Несмотря на строжайшие меры конспирации, многим в руководстве ОУН было известно, что Шухевич уже с 1925 года, окончив львовскую гимназию, прошел необходимую военную и разведывательную подготовку в Гданьске, которую он конспирировал учебой в политехническом институте.
Через год возвратился во Львов, где начал учиться в местном политехническом институте. Учебу неожиданно прервал, поступив на службу в польскую армию (1928-1929 гг.). После чего продолжил учебу, окончив институт в 1934 году. Военную подготовку после этого совершенствовал снова в Гданьске, затем в Берлине, Чехословакии.
Благодаря покровительству все того же Р. Ярого, он закончил в Гданьске офицерские курсы. Во Львове совершенствовал знания в нелегальной школе офицеров СС, которую посещал вместе с немцами-фольксдойчами — братьями Мауерами. Специальную подготовку проходил в Мюнхене. Одно время, по указанию оуновского руководства, Шухевич в имении Рико Ярого в Зауберсдорфе, расположенном недалеко от Вены, работал над военным учебником для украинских националистов.
Это было время, когда на Европу все явственнее надвигалась военная гроза. В начале 1938 года руководитель Абвера адмирал Канарис, по указанию фюрера, созвал совещание начальников ведущих отделов своего ведомства, перед которыми поставил задачу о включении возможностей ОУН для организации подрывной деятельности против СССР. Главная роль в этой работе отводилась начальникам отделов Штольце и Лахузену.
Вот что рассказывал об этой задаче полковник Эрвин Штольце на Нюрнбергском процессе: «В начале 1938 года получил указание от Канариса о переключении имеющейся агентуры из числа украинских националистов на непосредственную работу против Советского Союза.
Через некоторое время на квартире петлюровского генерала Курмановича я осуществил встречу с Коновальцем, которому передал указание Канариса... Коновалец согласился...
Об этом Коновалец информировал письменно главу униатской церкви митрополита Шептицкого: «Обращаю внимание Вашей экселенции на то, с какой последовательностью претворяются планы великого фюрера».
Современные апологеты террористической деятельности оуновских «лыцарей» без устали утверждают, что их сотрудничество с иностранными разведками имело и продолжает иметь одну единственную цель — создание и укрепление независимой Украины. Но, так ли это?
История деятельности ОУН в период подготовки, ведения второй мировой войны и в послевоенный период убедительно опровергает подобные доводы. Опровергает их и биография Романа Шухевича.
Никогда гитлеровское высшее руководство не делало даже намеков оуновцам о своем согласии на образование не только полностью независимой Украины, но даже государства-сателлита Германии.
Высшие нацистские бонзы считали ниже своего достоинства даже общаться и обсуждать подобные вопросы с оуновскими коллаборационистами. Контакты ограничивались на уровне тайных отношений с представителями среднего звена руководителей немецких спецслужб (Штольце, Лахузен, Бизанц, Кох и др.).
Характерный пример игнорирования украинских интересов — решение о передаче украинского Закарпатья хортистской Венгрии, которое было принято 2 ноября 1938 года на совместном совещании представителей Германии и Италии в Вене (Австрия).
«Спектакль» в форме отторжения Закарпатья от Чехословакии и создания т.н. «Карпатской Сечи», в которой Роман Шухевич («Борис Щука») стал «начальником штаба вооруженных сил», немцы грубо пресекли. Несмотря на это, оуновцы (Михайло Колодинский, Роман Шухевич, Зенон Коссак, Олекса Гасин, Евген Врецьона, Осип Карачевский и другие, в основном, галичане), по прим  ...https://vk.com/pages?oid=-4014378&p=_%D0%9F%D0%A0%D0%9E%D0%94%D0%9E%D0%9B%D0%96%D0%95%D0%9D%D0%98%D0%95

Политика

Ющенко об УПА: Изменение национального курса приведет к признанию настоящих героев нации

14.10.2012 | 15:48

0 0 0 0 0

Лидер партии «Наша Украина» Виктор Ющенко считает, что только изменение национального курса приведет к формированию единства украинцев, возрождения национальных ценностей и признание истинных героев украинской истории.

Ющенко рассказал, что объединит Украину

Об этом он заявил во время торжеств по случаю 70-летия создания УПА, которые происходят в музейном комплексе «Штаб УПА-Юг» в селе Антоновка (Тернопольская область).
В Антоновке в начале апреля 1943 года был создан штаб УПА «Юг», а после окончания Второй мировой войны село было уничтожено отрядами НКВД и ликвидировано как населенный пункт по решению Президиума Верховного Совета УССР 1952 года.
Выступая перед обществом, Виктор Ющенко отметил, что 14 октября - день Покровы Пречистой Богородицы - один из тех праздников, которые консолидируют украинскую нацию.
«Сегодняшний праздник более всего олицетворяет освободительное движение украинцев. Случилось так, что нам годами навязывали другие ценности, нас убеждали, что нашим героем является Павлик Морозов. Надо было десятилетия, чтобы мы вернулись к нашей настоящей истории, начали уважать украинских героев, возрождать национальные традиции », - сказал Виктор Ющенко.
Он подчеркнул необходимость воспитать уважение к подвигам украинских героев всему украинскому обществу.
«Это может обеспечить только изменение национального курса. Только тогда во всей стране - и на западе, и на востоке - будет уважение к украинскому языку, к украинской культуре, к украинским героям. Только изменение национального курса сделает из населения нацию», - подчеркнул Виктор Ющенко.
Он напомнил, что в свое время указами Президента присвоившего звание Героев Украины Степану Бандере и Роману Шухевичу, однако со сменой власти эти указы были отменены.
«Это обусловлено тем, что к сожалению в государстве нет единого пока мнения относительно освободительной борьбы украинцев. Проблема также в том, что пришли слабые политики, а слабый политик всегда будет держать среднюю линию», - констатировал лидер «Нашей Украины».
Находясь на Тернопольщине, Виктор Ющенко посетил музей «Штаб УПА - Юг», где осмотрел экспозицию, принял участие в богослужении и возложил цветы на кладбище воинов УПА.
Справка УНИАН. В начале апреля 1943 года в селе Антоновка создали штаб УПА «Юг». Впоследствии его называли «Антоновские республикой», поскольку это была первая военная база украинских партизан на Волыни с совершенной логистикой.
В 1943 году немецкие войска предприняли попытку уничтожить Антоновецкий курень УПА. Они окружили село Стожок, захватили жителей, которые не успели спрятаться в лес (стариков, детей, женщин, всего 73 человека), согнали их в сарай, облили бензином и живых сожгли.
Отряд "Крука" дал бой карателям между Антоновкой и Стожком, весь немецкий отряд был уничтожен: 90 фашистских солдат и офицеров.
20 августа немцы предприняли решительную попытку ликвидировать лагерь. Для этого была выделена дивизия СС генерала фон дем Баха, усиленная танками и авиацией. Немцам, которые уже отступали под давлением Красной армии, не удалось уничтожить штаб УПА в Антоновцах.
Битва под Гурбами.
В начале 1943 года советско-германский фронт уже находился на запад от Ровенщины. Поскольку в тылу Красной Армии остались довольно значительные соединения украинских повстанцев, советские войска в апреле 44-го начали систематически отрезать пути к отступлению южной группе УПА. Войска НКВД пытались оттеснить повстанцев к линии фронта и тех, кто не погибнет в окружении, истребить в прифронтовой полосе.
Решающая битва состоялась 21-25 апреля в урочище Гурбы, на границе современных Ровенской и Тернопольской областей. Здесь в открытом бою 5 тысяч воинов УПА встретились с 30-35 тысячами войска НКВД и Красной армии, снятых с Кавказа.
Гурбенская битва была крупнейшей в истории УПА. Число погибших военных и гражданских лиц точно не установлено.
Во время боя руководители войск УПА проявили тактическую грамотность и небольшими группами сумели вырваться из окружения. И хотя советская пропаганда объявила о победе в этой битве, главной цели войска НКВД не достигли - все отряды УПА не были уничтожены, они и дальше продолжали вести военные и пропагандистские акции в Западной и Центральной Украине.
Ликвидация села. После окончания Второй мировой войны войска НКВД на территории Тернопольщины утроили свою численность. В поисках повстанцев использовали собак, солдаты ходили с длинными металлическими щупами для обнаружения "крыивок". Власть начала аресты молодежи и отправку ее на принудительные работы в Донбасс.
Осенью 1946 г. село Антоновке полностью уничтожили, 177 семей вывезли в село Раздел и село Приветное Запорожской области, других расселили на Шумщини и Лановеччини.
В 1952 году село исчезло с карты СССР, его ликвидировали указом Президиума Верховного Совета УССР.
Антоновцы официально восстановлены 29 апреля 1990.
Подробности читайте на УНИАН: http://www.unian.net/politics/703894-yuschenko-ob-upa-izmenenie-natsionalnogo-kursa-privedet-k-priznaniyu-nastoyaschih-geroev-natsii.html

Об интегральном национализме Дмитра Донцова

• Автор: Webmaster

Кто они – герои или злодеи? – такая постановка вопроса по отношению к деятелям недавнего прошлого Степану Бандере и Роману Шухевичу приобрела сегодня на Украине принципиальное значение. До того принципиальное, что без объективного решения этого вопроса бессмысленно говорить о будущем Украинского государства. И это отнюдь не преувеличение. Ведь проблема вовсе не в пресловутом деле вкуса, не в издержках советской пропаганды и не в потребности современной украинской молодежи (преимущественно на Западе страны) иметь своих героев. Проблема коренится гораздо глубже, затрагивая ментальную сущность двух различных субэтносов украинского народа.
Столкновение здесь происходит в двух пространствах – внешнем и внутреннем. При этом, во внешнем – столкновение мнимое, поскольку происходит в непересекающихся плоскостях. Это значит, что, выстраивая собственную систему доказательств, оппоненты сознательно отбрасывают всё, что в неё не вписывается, действуя по принципу: если факты против, тем хуже для фактов! И как результат – не видят, не слышат, не понимают – и не хотят понимать – друг друга. Вот и выходит, что для одних Бандера – не иначе как пламенный борец за независимость Украины, а для других – маньяк и предатель.
А вот настоящее внутреннее столкновение, как правило, остается за кадром. Потому как происходит оно не в силу поверхностной митинговщины и взаимоисключающих лозунгов, но в силу жизненных укладов и глубинных настроений, которые у граждан независимой Украины оказались в корне различными. Здесь впору вспомнить известную поговорку: что для русского хорошо, то для немца смерть. Так и с Бандерой – для одних он вполне органичен, для других – совершенно чужд.
Речь, конечно же, не просто о человеке по имени Степан Бандера, а о тех политических идеях, которые он воплощал своей деятельностью. Ведь сказать, что Бандера боролся за независимость Украины, это ничего не сказать. Потому как главное здесь – уяснить, что же он вкладывал в понятие «независимой Украины»? То есть: какова его программа, какой идеологии он придерживался, в чем сущность его жизненных установок?
Таким образом, краеугольным камнем проблемы вместо бессмысленного вопроса ГЕРОЙ ИЛИ НЕ ГЕРОЙ? должен стать вопрос, определяющий качество явления – А КАКОВ ГЕРОЙ?
Для понимания же смысла внешних проявлений, то есть следствий, необходимо уяснить причины – то, что эти действия-проявления вызывало. В книге «Степан Бандера», вышедшей в серии «Знамениті українці» в харьковском издательстве «Фолио» (2009 г.) ее автор – апологет своего героя – Р. Частий отмечает: «Начитавшись у польській в’язниці творів ідеолога українського націоналізму Дмитра Донцова, Бандера вважав, що ОУН недостатньо «революційна» за своєю суттю і лише він, Степан Бандера, у змозі виправити становище».
И хотя в дальнейшем автор больше не упоминает имени ідеолога українського націоналізму, но замечание это очень важно по той причине, что внутреннюю составляющую действий Бандеры, Шухевича, их соратников и последователей, – их внутреннюю логику, – невозможно правильно понять без уяснения сути учения Дмитра Донцова. Ибо Бандера без Донцова это все равно, что тело без души. И актуальность идей Донцова сохраняется и сегодня, ибо именно они составляют идеологическую основу нынешней партии «Свободы», именно донцовские идеи вдохновляют пламенные речи Тягнибока, Фарион, Ильенко и Михальчишина.
И потому главным объектом нашего исследования становится «Націоналізм» Дмитра Донцова как главное хранилище идей «украинского интегрального национализма».
«Повна антитеза»
Первое издание работы «Национализм» было осуществлено Донцовым в 1926 г. в Жовкве. У меня на руках – «Третє видання, справлене автором», напечатанное в 1966 г. «Українською видавничою спілкою» в Лондоне. В предисловии к этому изданию автор указывает на то, что: «Основні ідеї «Націоналізму» були: передусім антитези драгоманівському «малоросіянству». Трактованню України як провінції Росії, що претендувала лише на деякі «полегші» культурного й соціяльного характеру, «Націоналізм» протиставляв ідею політичної нації: нації, ідеалом і метою якої був політичний державницький сепаратизм, повний розрив з усякою Росією, а культурно – повне протиставлення цілому духовому комплексові Московщини; під оглядом соціяльним – негація соціялізму. Це була повна антитеза «гермафродитському» світоглядові тодішнього демо-соціялістичного українського провідництва» (с. 3).
Таким образом, Донцов указывает на два ИЗНАЧАЛЬНЫХ постулата, без которых невозможен «украинский интегральный национализм» – а именно: культурное противопоставление «Москве» и социальное – «социализму». А поскольку эти моменты заложены в изначальную основу данной идеологии, то ожидать устремленности на какое-либо сближение и взаимопонимание с «Москвой» и «социализмом» в будущем не представляется возможным. Потому как в таком случае национализм утратит свою суть и станет чем-то другим.
Сразу необходимо отметить, что основополагающие факторы по своей метафизической природе являются негативными. То есть точкой отсчета избирается утверждение не на основе собственной самодостаточности, но путем отталкивания от чего-то противного. Слабость подобной позиции заключается как в прямой, так и в косвенной зависимости от объекта противостояния. Если таковой объект по какой-то причине прекратит свое существование – тут же утратит смысл существования и сам субъект.
В определенной степени понимает это и Донцов, поэтому наряду с двумя негативными постулатами «интегрального национализма», он называет и позитивный – «идею политической нации». Однако в донцовской формулировке идея эта так и остается в полной зависимости от объекта противостояния. В этом убеждаешься при знакомстве с его «Национализмом» – работой, на три четвертых посвященной не «позиции», а именно «негации».
Часть первая «Национализма» – занимающая более половины общего объема книги – носит название «Українське провансальство». Такое наименование придумал Дмитро Донцов для украинских социал-демократов – тех, кого он определяет как своих главных идейных противников внутри украинского общества. Свои идеологические изыскания он начинает с наиболее характерных, по его мнению, имен: «Який образ уявляється нам, коли вимовляємо: українська національна ідеологія? Які емоції збуджують у нас імена кирилометодіївців, Драгоманова, Франка і провідників новітнього народництва та соціялізму? – Певно не ті, з якими лучаться в нас імена Данте, Макіявеллі або Мадзіні. Це постаті різних шкіл, різних стилів і – яких же ж інших світоглядів!». – Под критический прицел попадают, как видим, наиболее авторитетные представители украинской социал-демократии, в противовес которым называются имена трех итальянцев, по не совсем понятной причине оказавшихся в одной компании.
Впрочем, в следующем пассаже Донцов пытается разъяснить свою мысль: «Коли б ми хотіли кількома словами висловити цілу різницю між націоналізмом і народництвом, то ми знайшли б її в двох діаметрально протилежних світовідчуваннях: світ, де панує воля, і світ, де панує інтелект. Два темпераменти: чин – і контемпляція, інтуїція – і логіка, агресія – і пасивність, догматизм – і релятивність, віра – і знання. Ось так коротко можна схарактеризувати оцю різницю». – Здесь прежде всего обращает на себя внимание весьма характерная для донцовского мышления склонность к жестким оппозициям – к однозначным противопоставлениям. Не учитывающее всей сложности явлений такое противопоставление страдает схематизмом и упрощенчеством. Разве внутри одного явления агрессия не может чередоваться с пассивностью? Ведь свойственная сложным организмам природа заключается именно в чередовании энергетических циклов, ритмов и колебаний.
Но если агрессивность и пассивность действительно противоположны по своей сути, то противопоставление воли и интеллекта, интуиции и логики, веры и знания в данном случае просто не уместны. Потому как для выхода на более высокую ступень жизненных форм качества эти нужно не противопоставлять, а синтезировать – интуицию совмещать с логикой, волю с интеллектом, а веру со знанием.
«Ніяка річ не є добра…»
Учение же Донцова строится исключительно на жестких оппозициях. И именно с этих позиций критикует он своих идейных противников. Про Михаила Драгоманова он пишет: «Вирослий в отруйнім оточенні російських патріотів, переконаний російський державник, релятивіст і еклектик з голови до п’ят, … – з приємністю вхопився він за тезу, так вигідну і так зрозумілу для кожного провансальця. На його думку, «сварки» між народами пояснюються лиш тим, що люди є «нерозсудні». Тепер цих «сварок» є менше – (шкода, що Драгоманів не дожив до наших днів!), але коли в давнину їх було більше, то це пояснюється, на думку професора, людською ігноранцією: «Коли люди були менше розумні, ніж тепер, то між різними народами були часто сварки… І народи жахались один одного або ворогували поміж собою от так, як, напр., кінь жахається верблюда, або собаки ворогують з котами, і т. д.» А звідси ясний для кожного драгоманівця висновок: як людському вихованню удалося погодити кота з псом, так повинно удатися привернути й мирне співжиття різних рас. Над тим, чи це завдання так легко виконати, як помирити верблюда з конем, чи, напр.., лиса з курми, або вовка з телям, – над цим правовірні драгоманівці не задумувалися, бо таке ставлення питання перекидало б догори ногами ціле їхнє відчування світу, в якім prius-ом мав бути розум, а не від нього незалежні інстинкт та воля»
С одной стороны можно, конечно, критиковать теорию прогресса применительно к духовному развитию общества – о том, что человечество, дескать, развивается по восходящей, становится лучше, выше, совершеннее и т. д. Однако в критике Донцова имеет место другая крайность – он не видит принципиальной разницы между человеком и животным, единственным фактором человеческого развития называет биологический. Духовный же фактор, который принципиально отличает человека от животного, выводит его за пределы животного царства, не учитывается вовсе. В результате Донцов ставит знак равенства между отношениями лиса з курми, або вовка з телям и отношениями людей различных национальностей.
Интересно, что, проводя подобную аналогию, Донцов не задумывается над тем, что взаимоотношения между животными изначально предопределены их природой и другими быть не могут – куры при всем желании Донцова или кого другого не смогут стать лисами, а телята – волками! Человек же, благодаря наличию духовного потенциала, в отличие от животного имеет возможности для преодоления своей низшей природы. Но только не в биологическом национализме Донцова, где во главу ставится «чистий рефлекс бойового півня», а также изначальный импульс отрицания чужого, про который говорится: «Це те фізіологічне Ні, яке мусить відчувати пес на вид кота, або жид на вид араба, або араб на вид жида». – Как видим, противоречия между национальностями ставятся в один ряд с межвидовыми противоречиями животных.
Отсюда и отрицание основополагающих идей украинских социал-демократов: «Сама по собі думка про націю, – пише Драгоманів, – ще не може довести людства до волі і правди для всіх… Треба пошукати чогось іншого, такого, що стало б вище над усіма національностями та й мирило їх, коли вони підуть одна проти другої. Треба шукати всесвітньої правди, що була б спільною всім національностям» (с. 43) – И далее: «Та сама думка червоною ниткою тягнеться через поезію Ів. Франка, що панував над думками кількох поколінь у Галичині. Він тільки тоді виправдував любов до рідного краю, коли вона нічим не суперечила …«вищій «ідеї любови до тої самої фантастичної «людськості»…»
В противовес «всемирной правде» Михаила Драгоманова и Ивана Франко Дмитрий Донцов выдвигает свою «отдельную национальную правду». По его мнению: «Інтелектуалізм, що привів нашу національну думку до квієтизму, допровадив її до зречення власного національного ідеалу, до свого роду «універсалізму», в якім без останку гинуло всяке національне почуття… Їх правда була незалежна від емоціонального, іраціонального чинника; її доводили розумом. Як побудувати суспільність, як уладнати взаємини між націями, де зазначити межі національним стремлінням – про все це рішала не рація існування кожної окремої національності, лиш сила всевладного розуму. А що закони розуму, як і закони логіки є загально обов’язуючи для всіх, то і правда, якої дошукувалися наші націоналісти, цілком природно, була правдою універсальною; спеціальна правда тільки для тієї чи іншої нації (species), правда, що була б правдою для одного народу, а брехнею для іншого – для них не існувала. Бо лише правда відчута, правда віруючого є правда тільки його і його співвіруючих, але правда доведена розумом, логікою, експериментом – є правдою спільною для всіх. Їх правда була не виявом нашого «Хочу», лиш нашого «Знаю»»
Что же представляет собой эта «спеціальна правда», столь не доступная Драгоманову и Ко? В разделе «Чинний націоналізм» Донцов поясняет: «Ніяка річ не є добра,… лише відповідно до того, як вона впливає на організм… Тут ми знову приходимо до «спеціяльної» моралі, що диктується розвитком сили окремого організму,… до того критерія правди (і моралі), який є в «зрості почуття сили». Ті моральні ідеї є добрі, які йдуть на користь в конкуренційній боротьбі за існування, що йде поміж соціяльними групами або між групою та її природним окруженням; добре поступування те, яке на користь роду, зле – на його не користь» – А попросту говоря: если у нас угоняют табун лошадей – это зло, если мы угоняем табун лошадей – это добро!
«Розумові «ідеї» кастратів»
Таким образом, читая работу Донцова, можно понять суть нынешних разногласий по национальному вопросу. Оказывается, все дело в том, что есть национализм и национализм. То есть одним и тем же словом называются в корне противоположные – ВЗАИМОИСКЛЮЧАЮЩИЕ – системы взглядов, каковыми являются «интегральный национализм» Донцова и «украинофильство» Драгоманова, Ивана Франко, Грушевского, Винниченко и др. Все они – «националисты», но оказывается, что националист националисту рознь. И все, кто в свое время поддержал идею суверенитета Украины, проголосовал за ее независимость, все – националисты. Вот только одни национализм понимают в духе Драгоманова, другие – в духе Донцова. И расстояние между ними – пропасть, заглянуть в которую можно, читая книгу Донцова.
«Так цілком логічно, – пишет он, – прийшов наш націоналізм (то есть «украинофильство» Драгоманова. – О.К.) до своїх головних матеріалістичних доктрин; ці доктрини, як і попередні (інтелектуалізм, космополітизм і соціальний квієтизм) поставило наше провансальство понад національну правду, понад «безумовне»; а тими доктринами були – лібералізм, що ставив інтереси маси, як збиранини одиниць, понад інтереси нації, як вищого цілого; демократизм, що ставив інтереси «народу», як неорганізованої безфоремної юрби, понад інтереси нації, і соціалізм, що ставив понад інтереси нації – інтереси кляси. До них треба ще долучити пацифізм, і гуманітаризм, анархізм (роди лібералізму), і провінціоналізм (рід демократизму), який інтереси однієї провінції ставив понад добро цілої нації. Всі вони були в різкій опозиції до ідеї державности як цінності в собі»
Как видим, здесь недвусмысленно противопоставляются «народ» и «нация». Два эти понятия и находятся в основании двух национализмов. И если первое, являясь определяющим для демократического строя, вполне понятно, то второе требует специального разъяснения.
Итак, народ и нация. Оказывается, что понятия эти не то, что не идентичны, они расположены в совершенно разных ментальных пространствах. Народ – в социальном, нация – по Донцову, в неком идеально-мистическом. Говоря сегодня о Степане Бандере как о национальном герое, борце за независимость, умышленно или нет, но упускают из виду его отношение к народу. Не к нации, а именно к народу, как его понимали Драгоманов, Франко и их последователи, называемые НАЦИОНАЛ-ДЕМОКРАТАМИ. Название это применимо как раз к тем «националистам», в основе мировоззрения которых лежит демократия – народ. Сегодня же на Украине те, кто именует себя «национал-демократическими силами», на поверку оказываются еще и большими почитателями Степана Бандеры. Но тот, как известно, в своей деятельности руководствовался идеями «интегрального национализма» Донцова, построенного на противопоставлении народа и нации. Донцов просто на дух не выносил никакой демократии. То, что им двигало, можно называть по-разному, но только не демократическими убеждениями. Вот некоторые весьма характерные его высказывания:
«Милосердними треба нам буть за для всього живого, – пише Франко – бо життя це клейнод, хиба ж є що вище від нього?» – на что Донцов отвечает: «Для великих рас є щось, що є вище за життя одиниць. І для цього «Щось» готові вони жертвувати навіть життям одиниць» – и далее уточняет: «Для кого рід або ідея, власна примха є все, для того навіть знищення одиниці є великою афірмацією, перемогою життя»
«Теперішній божок нашого радикалізму, – имеется ввиду М. Драгоманов, – був засадничим ворогом «тираніцидії» і називав його «канібальством». Він відкидав «фанатичну виключність» націоналізму (підойму усіх великих рухів!). Ненависть до чужої нації недопустима, «як наслідок часів релігійного фанатизму». Виставити якусь велику переворотові ідею, аби коло неї гуртувати людей, було для нього найвищою нісенітницею»
«За рідну школу змагався він, виходячи «з педагогічного, а зовсім не з національного принципу» – Весьма актуальное для нашего времени замечание, не правда ли?
«Найстрашніше для них було, коли «рівний і спокійний» націоналізм ставав «бурливим і пристрасним», бо тоді ставав «явно небезпечним». «Проти цих небезпечних (для кого?) сторін націоналізму, проти його виключності і егоїзму, – казали – треба поставити ідею справедливости, ідею загальнолюдських ідеалів і етичних норм (цілий асортимент посадкових провансальських «ідей»!), які цілком слушно М. Драгоманів, ідейний провідник українства, ставив вище всіх націоналістичних претенсій поодиноких народів»
«Це не був націоналізм нації, чисто релігійна ідеологія, з волею будувати, з завойовницьким інстинктом, з жадобою панування й влади, – то був вузько ограничений націоналізм провінції, сентиментальна ідеологія, яка стреміла лише «визволити» особу від усяких пут і забезпечити їй не закаламучене спокійне життя під чиїми будь опікуючими крилами. Свій патріотизм вони принизили до любови, до «рідної сторононьки», до її звичаїв, до «регіоналізму»»

«Мораль сильних – розвивати всі свої сили, розкошувати щастям свого – це було недопустиме для тих, для кого заповіддю було не здобування, а гармонія, не здобуття, а симпатія і солідарність»
«Розумові «ідеї» кастратів, що дбають лише про «просвіту» і злагіднення пристрастей, що прикручують полум’я почування, де воно за ясно бухає, – є толерантні до інших, бо вони мерці, що живуть мозком, але не серцем, бо логіка річ угодова. Натомість, чуттєві ідеї «фанатиків» не знають толеранції, бо спір про догмати віри рішається не полюбовним судом, лише ордаліями»
«Мораль сильних»
Как видим, идеи социал-демократии, лежавшие в основе «украинофильства» Драгоманова и Франко – есть то, что более всего ненавистно Донцову. Что же, в таком случае, предлагает он в альтернативу? Каковы его собственные ориентиры? Таковыми оказываются вера в избранность, культ силы, экспансия, воля к власти, насилие избранных над неизбранными. В колонизаторской деятельности он видит проявление человеческого гения: «Великий похід вибраних рас, що привів до створення величних пам’ятників людського генія, як Британська імперія, європеїзація Африки, культивізація Індії, тощо…»
«В ще більш чистім виді (ніж у насолоді риском і в героїзмі) виявляється воля до влади в нічим не прикрашенім, голім стремлінні до неї, в жадобі панування».
«Експансія – не тільки самоутвердження власної волі до життя, але й заперечення її в інших, – такий закон життя органічного і надорганічного».
«Всяка нова ідея нетолерантна, – пишет Донцов и в подтверждение своих слов приводит высказывание Бакля: «Революція, Бартоломієва ніч, релігійні війни, інквізиція, часи терору, все це явища того самого роду, спричинені масами, охопленими тими релігійними афектами, які з конечністю вели до вимордування огнем і мечем усіх, хто опирався запанованню нової віри. Практики інквізиції це практики людей цілковито переконаних у правдивості своєї правди».
И далее: «Право нації на самовизначення? Певно, але не кожна, що «має» це право, має його! Це найліпше в глибині своєї душі знають самі претенденти на це право: «бунт темношкірих стоїть перед дверима (пише той самий автор (некто Е. Людвик. – О.К.)), але поки що він не є ознакою державно-творчої сили».
«Творче насильство – як «що», ініціятивна меншість – як «хто», ось підстава всякого майже суспільного процесу, спосіб, яким перемагає нова ідея».
«Осміяна філістерами філософія британського націоналізму («right or wrong, my country»), або німецького «Deutschland uber Alles», повинна стати – mutatis mutandis – і нашим гаслом».
Из вышеприведенной подборки цитат без каких-либо комментариев становится очевидным коренное отличие двух национализмов – социал-демократического и национал-шовинистического. Последнее название более всего подходит донцовскому учению, ибо оно ни в чем не противоречит, а только повторяет основные положения германского национал-социализма.
Посему в совершенно новом свете открывается проблема «геройства» Бандеры. Вовсе не по причине сотрудничества или несотрудничества с германскими нацистами, а как убежденный последователь «интегрального национализма» Донцова, то есть по своей собственной политической сути Степан Бандера является национал-шовинистом. Или фашистом – в том смысле, в каком это слово закрепилось у нас.
А потому и отношение к этой исторической личности вызывает столь неодинаковую реакцию в разных регионах Украины. В этом смысле Степан Бандера – лакмусовая бумажка, определяющая глубинные симпатии населения. Таким образом отношение к Великой Отечественной войне и ее фигурантам из политической плоскости переводится в мировоззренческую. Потому как советский режим далеко не исчерпывается загадочно-жуткой фигурой Сталина и кровавой деятельностью костоломов НКВД. Хотя и в весьма жесткой недемократической форме, но в основе его лежали идеалы именно социал-демократические. И сегодняшние ностальгические чувства по советскому времени обусловлены вовсе не любовью к Сталину, а потребностью в социальной справедливости.
С другой стороны, в западных областях Украины за любовью к Бандере, Шухевичу, ОУН-УПА скрывается неизжитая симпатия к национал-социализму, национал-шовинизму, фашизму. В открытую признаваться в этом не представляется возможным – как-никак, а в Европе все же чтят решения Нюрнбергского процесса. А потому приходится всячески открещиваться от фашизма, попутно героизируя своих героев, называя их именами улицы, воздвигая в их честь памятники и монументы.
И поскольку симпатии эти присущи большинству западно-украинского населения, то таким действиям вроде как никто препятствовать не вправе. Вот только, если быть честными перед собой, то это не что иное, как отречение от идей и заветов украинской социал-демократии. И потому в сегодняшней ситуации крайне необходимо уяснить тот факт, что, возвеличивая Степана Бандеру, мы ниспровергаем Ивана Франко. Такой вот выбор – или… или…

Подробнее: http://antifashist.com/time-line/3157-2011-11-22-18-14-18.html#ixzz3QbaAeHu8
Достижение независимости и полного сепаратизма Д Донцов представлял как борьбу (а не \"понимание\" или \"эволюции\"), национальную революцию против Московии, завершить которую имеет человек нового духа, духа, протил должное упаднические духу спикеров украинской интеллигенции XX века, которую, используя слова И. Франко, называл интеллигенцией с \"рабским мозгом\" и \"рабским сердцемем".
Согласно приведенному Д Донцов \"разъезженных сомнений умственные той интеллигенции, неустойчивому в своих мыслях\" противопоставлял зная сомнения веру в свою идею, в свою Правду; литеплово - сентименталь ьний любви к \"родной матери\", любви покоя и идиллии - пафос шевченковского, не раздвоенной \"одной любви\" к своей нации, ее великого прошлого и ее великого будущего; неустойчивой воли той интелигенци й, \"нетвердые в путях своих\", задавленных в \"обстоятельства\", то есть в ту чужую силу, которая их создала, - бескомпромиссный дух, примат его силы над силой материи; евнухському реализму - ту мистику, без которой всякая политика мертва, и мистику, которая является источником жизни нации и ЕЕ силы (см.: Там же - С 4-5) Разницу между народничеством и национализмом он рассматривал как диаметрально противоположные мироощущения: \"мир, где господствует воля, и мир, где царит интеллект \", двух темпераментов:\" чин - и контепляция, интуиция - и логика, агрессия - и пассивность, догматизм - и релятивность, вера - знание \"(Гам же - С 17 С. 17).
Особенно резко Д Донцов нападал на ум, знания По его мнению, именно интеллектуализм привел нашу национальную мысль до квиетизма, допроводив ее отречения собственного национального идеала к своего рода \"унив версализму \", в котором погибало всякое национальное чувство, потому что все решалось не существованием отдельной нации, а силой всевластного ума, объяснял причины социальных и национальных конфликтов боро тьбою идей, отсталостью, непониманием, игнорирование, невежеством, недостатком культурри.
Путем ликвидации такого ненормального состояния, оскорбительного для \"нашего культурного возраста\", усматривалось только научное обоснование \"идеалу человечности\", открытие глаз угнетателям и угнетенным на эту ненормаль ьнисть есть надо только придумать логическое, идеальное устройство общества и убедить людей в Его целесообразности, и все запутанные общественные дела, в том числе и национальная, разрешатся \"умвлич\" При ваблюючы простотой решения национальной проблемы, подобное понимание в действительности возвращалось поисками какой-то одной общей правды, а фактически притуплением национального сознания, отрицанием с понтаннои воли к жизни нации, которая рассматривалась как нечто подряднойне.

Называя людей с притупленной национальным сознанием \"провансальцами\" и противопоставляя провансаль-ству национализм, Д ??Донцов исходил из того, что в основе взаимоотношений между нациями и народностями лежит боро отьба за существование, стремление к власти, экспансии, господства \"Укреплять волю нации к жизни, к власти, к экспансии, - отмечал Д Донцов, - обозначил я как первое основание национализма\" (Там же - С 24 4 244).
Именно из них вырастает национальная идея, следующими основаниями которой является фанатизм великих идей и аморальности Первый вырастает из веры как видение своей правды для всех обязательной, общей, которая должна быть п принята другими, что обусловливает его агрессивность и нетерпимость к иным взглядам, вторая является подчинением личного общем, жестоким моральным предписаниямм.
Поскольку история, как и природа, не знает равенства, то тот, кто хочет обеспечить себе место под солнцем, должен доказать свою способность к тому, а история показывает, что господствовать могли расы, вдохновленные велики им безинтересовим пафоса (\"теологической\" идеей), большим фанатизмом, который является неизбежной составной частью каждой идеи, что \"смотрит в будиччину\" Опять-таки расы и идеи, которые \"хотят играть роль в истории имеют звать не к мировой \"справедливости\", только к своей воли и способностей - сунуть историю вперед, работать для развития \"(Там же - С 282) Поступ Д Донцов понимает как право сильных рас организува ты людей и народы для укрепления существующей культуры и цивилизации, фактически невозможно без насилияьства.
Единственным субъектом истории и культуры Д Донцов считал нацию, отождествляя ее с этносом как биологическим образованием, скрепленной единством крови, происхождению, генофондом В этом единстве право национальной Общественно льности выше права единицы, лица, которые должны повиноваться общественности, быть жертвенимы, отказываться от своего благосостояния во имя общественноститі.
Нация - не однородная Она структурирована, иерархическая, в ней каждый класс, социальная группа должна находиться на своем месте Носителем идей, нравственного закона, символом и примером нации предстает не народ (м масса), а активная, отважная, жаждет власти меньшинство, есть правящая слой, элита Она определяет историческую судьбу этноса (нации), ее духовные ценности и территорию, и являясь своеобразным Орденом \"строго ка советует всякие видсередкови эгоистические тенденции в лоне группы или суспильности, не поддаваясь голоса фальшивой \"человечности\", не позволяючы тем эгоистичным тенденциям рассадить общественность, которую тримают ь вместе и в силе только эта бдительность ведущей касты и ее добродетели \"(Донцов Д Дух нашей древности - Дрогобыч, 1991 - С 16) В основных добродетелей этой элиты Донцов относил героизм, не потворство злу, веру в с вое высокое \"посланничество\", преданность делу, понятие чести, фанатизм в службе идеи, отвагу стоять и упасть при своем идеале, в целом же сводя их к трем главным: благородства, мудрости и мужественного остта мужності.
По мнению Д Донцова, когда общество начинает делиться на массы и на элиту, касты, то это разделение происходит не по социальным, только по человеческим категориям, в такой же степени как покрывается ранговым события илом на классы высшие и низшие, а вытекает из органического распределения функций, потому что в обществе есть занятия, деятельности, правительства, по их природе являются специальными и должны быть направлены специальными, обдарова ними людьми, специально к тому селекционированныхи.
При этом он не исключает возможности единичных переходов с низшей касты у вуза, также отмечает, что такой переход допустим и даже нужен, однако в условиях \"сродность\", так как перескоки в несобственно на себе природу мстят фатально не только на виновных, но и на невинных, на цилим фоне наци.
В целом же, каждый в обществе, каждая социальная группа в соответствии со своей природой и \"сродность\" должна занять свой собственный иерархический ступень Если такой порядок нарушается, уничтожается, исчезает или в через \"жадность и розперезанисть низов\", или через расписание наверху, тогда сообщество становится частью чужого, сильного государственного организма, в котором принцип кастовости сохраняется, или возвращает к фо рм примитивного устройства с тираном на челі.
Без ведущей касты, кермуючои слои общественность не существует, а существует стадо, потому что теряется морфогенетическая функция жизни, формотворча функция того невидимого, той творческой силы и жизненной энергии й, которая формирует вещи и сообщества Но опять это животворящее, формотворческую функцию в обществе могут выполнять не все, а только люди особого склада, особой характера: аскеты, подвижники, фанатик и, что в противовес представителям субстрата, розлизливих, вялых, сентиментально-слезливой и оспалий являются сухими и огненной душе формотворцямы, палими неугасимой внутренним огнем Люди эти составляют вуза ведущую касту нации, твердую к себе, враждебной общественности и к силам внешнего мира, собственной общественности Они стремятся к сильной власти, способной обеспечить независимость нации, свое господство в сус сообществетві.
Ведущая верхушка - это голова нации, дает ее силу и там, где не было власти, господства, там не было свободы - было рабство, возраст массы, возраст толпы Установление власти толпы, массы и привело к кризису не тел лькы Украины, но и Европу Ведь там, где \"власть снижается до массы, вместо подъема ее к себе, предотвращая ласки улице, вместо творить справедливость, где тратят веру в свое призвание служить края ной и выполнять прерогативы власти - там купно эта власть погибает под руинами общества, сваленного этими от среднего партикулярными беспардонными эгоизм частей \"(Там же - С 282282).
С позиции отношение к национальному вопросу, национальной идеи в целом подходил Д Донцов оценкам деятельности и творчества украинских писателей, политических и общественных деятелей Он высоко ценил в полемистов XVII—
XVII ст И Вышенского, Г Сковороду, а особенно Л Украинку, О Телигу, Есть Маланюка, О Ольжича
Резко, довольно часто незаслуженно, нападал на М Драгоманова, Б Гринченко, М Вороного, М Рыльского доставалось от него и В Винниченко, М Грушевскому, это вызвало негативную обратную оценку его творческие чести и деятельности Что касается влияния Д Донцова на национальное движение, то именно его взгляды стали идеологической основой мировоззрения и практики руководителей Организации украинских революционеров-националистические листов С Бандеры, Р Шухевича с их тягой к авторитаризму Советское правительство внесло Д Донцова в список \"международных военных преступникових злочинців".http://uchebnikionline.com/filosofia/istoriya_filosofskoyi_dumki_v_ukrayini_-_ogorodnik_iv/integralniy_natsionalizm_dontsova.htm