Меня убили под Славянском. Мне было семь неполных лет.

«Меня
убили под Славянском.

Мне было семь неполных лет.

Со мной убиты мама с папой,

Убиты бабушка и дед.



Мне было больно, очень больно.

Так не бывает у детей.

Скажи солдат, в меня стрелявший,

Что скажешь дочери своей?



Отдашь ли ей мои игрушки?

Отдашь с рисунками альбом?

Отдашь в крови моей котёнка?

Как взглянешь ей в глаза потом?



Скажи солдат, меня убивший,

Каким ты молишься Богам?

Кому принёс ребёнка в жертву?

В какой отдашь добычу храм?



Я умерла и я не плачу.

Застыла на щеке слеза.

Запомни враг, в меня стрелявший,

Убитой дочери глаза»

Авторы   Произведения   Рецензии   Поиск   О портале   Ваша страница   Кабинет автора

Апокалипсис Сатаны. Глава 5. Горловская Мадонна

Анатолий Коновалов 3

Если это бремя досталось мне, значит, оно мне по плечу.

© Маргарет Митчелл «Унесённые ветром».
Я — женщина. Я создана Богом или природой для того, чтобы рожать детей, растить цветы, беречь огонь родного очага.

Я — русская женщина. Мне никогда не давали исполнить своё предназначение. Орды половцев, монголо-татар, тевтонских рыцарей, польских и фашистских захватчиков убивали рождённых мною сыновей, сжигали выращенный мною хлеб, разрушали мой дом.

Я — женщина земли русской. И я знаю, что должна защищать то, что люблю, то, что ценю, то, для чего я живу. Потому я вставала рядом с мужчинами на башнях Козельска и Киева, Рязани и Новгорода, я варила смолу, точила ножи и обрезала свои косы, чтобы сделать пращи для камней. Я билась до последнего, защищая свой дом и свой очаг.

Я уходила в партизанские отряды, я горела в самолётах, я вытаскивала раненых с поля боя. Я учила детей в партизанских землянках, варила сталь на уральских заводах. Я впрягалась вместо лошадей в плуги, чтобы засеять израненную землю зерном, вырастить его и накормить хлебом своих детей.

Я — женщина земли русской. Я не боюсь ничего. Я и в горящую избу войду, и коня на скаку остановлю, раны перебинтую и с мечом встану. Я никому не отдам свою землю.

Я — женщина Новороссии. Это я стою на блокпостах. Это я учу детей под грохот канонады. Это я бинтую раны бойцам. Это я иду в атаку за всё, что люблю. Мне не оставили выбора. Если мужчины прячутся по домам, то женщины выходят в бой.

Думаете, мне не страшно? Думаете, мне не хочется спрятаться за мужскую спину?

Мне страшно. Мне больно. Но за мной мои дети, мой очаг, мой дом, моя земля.

Я — женщина. Я не могу предать то, что люблю. Я не могу оставить свой дом — я так долго его создавала. Я не могу предать память своих предков. Я не могу оставить на растерзание рождённых мною детей.

Я благословляю своих сыновей, мужей, братьев и отцов на страшную войну. Я молюсь о них каждый день. А если нет больше ни сыновей, ни мужей, ни отцов, то я сама иду в бой.

В душе моей закипают слезы. В душе моей бьётся страх. В душе моей живёт надежда.

В душе моей живёт вера. Я верю, что кончится война. Я отмою свой дом, зажгу очаг, напеку хлеба, приласкаю своих детей и встречу мужа у порога. Эта вера и надежда дают мне силы выдержать бой, выстоять в кровавой атаке, не испугаться и не сдаться.
Я — мадонна Новороссии. Я в военной форме, а не в платье. Я держу автомат, а не букет цветов. Я закрываю собой свою землю, своих детей, свой дом. Я пройду по этой войне ангелом-хранителем. Я пронесу по этой войне веру и любовь. Я омою раны бойцам. Я успокою детей. Я не испугаюсь огня и бомбёжек.

Я — мадонна Новороссии. Я буду рядом с мужчинами земли своей до самого конца. Нас ждёт победа или смерть...http://www.proza.ru/2014/07/27/1920